Гобой. Человеческий голос

Соло на гобое исполняет лауреат международных конкурсов Алексей Балашов. В сопровождении «Премьер-оркестра» прозвучат произведения И.С. Баха, Г.Ф. Генделя, Т. Альбинони, Г. Доницетти, А. Паскулли, Р. Воан-Уильямса.

В Краснодаре Алексей Балашов бывает часто. «Точка притяжения» музыканта – наш камерный «Премьер-оркестр» и его главный дирижёр Даниил Червяков. С этим молодым, ярким, перспективным коллективом известный музыкант, входящий в шорт-лист лучших отечественных исполнителей на деревянных духовых инструментах, сыграл несколько российских премьер.

Перед концертом Алексей Балашов дал интервью нашему сайту.

– Гобой – не тот инструмент, в класс которого родители приводят детей.

– Я стал гобоистом по чистой случайности. В Париже на сборах отец познакомился с гобоистом Большого театра Сергеем Бурдуковым (родители Алексея, Юрий Сергеевич и Елена Юрьевна, известные шахматисты – прим. авт.). После этой встречи мы с сестрой Татьяной поменяли музыкальную школу на специализированную школу духовых инструментов.

– Родители – шахматы, логика. Дети – музыка, эмоции... Передалось ли вам от родителей рациональное начало в исполнении произведений?

– Я стараюсь подчинять сердце разуму. Это очень важно. Приходится играть музыку разных стилей, она требует вдумчивого анализа, «продумывания ходов».

– Вы оттачивали стиль на мастер-классах у ведущих европейских исполнителей на гобое. Западная школа игры на деревянных духовых отличается от отечественной?

– Очень. В отечественной исполнительской школе много внимания уделяется технике. В Европе – постановке звука. На Западе на духовых играют мягче. Да и в Корее, Японии тоже… Когда я приехал на мастер-классы к Франсуа Лелё, мне пришлось много работать, чтобы сделать звук более мягким, прикрытым. Послушайте европейские духовые оркестры, они все звучат очень мягко.

– Вы не только играете на гобое, но много рассказываете о нём. Если вкратце, в формате слогана, какое место занимает гобой в истории музыки?

– Это инструмент, максимально приближенный к человеческому голосу. Один мой знакомый слушатель утверждает, что голос гобоя похож на плач женщины. Я играю на концертах и часто вижу, что некоторые люди плачут, другие сидят в сосредоточенном состоянии, словно медитируют... Гобой словно говорит нам то, что невозможно передать словами. (Мне стало ясно, почему П.И. Чайковский в «Лебедином озере» отдал тему Одетты гобою! Заколдованная девушка-лебедь не могла говорить. Гобой - такой тёплый, живой, трепетный - был её голосом! – прим. авт.)

– У гобоя много разновидностей. Играете на них?

– Да, недавно играл на гобое д’амур. Редкий инструмент, его широко использовали Иоганн Себастьян Бах, Георг Филипп Телеман.
  
– Ещё недавно окончить консерваторию означало устроиться на работу таксистом или официантом. Вы востребованный музыкант, кажется, работа сама вас находит. Ваш пример – исключение из правила или ситуация с трудоустройством музыкантов начала улучшаться?

– Таких как я, не так много. Алексей Уткин, мой педагог в Московской консерватории, был одним из первых в России, кто «вывел» гобой на широкую концертную сцену. Гобоисты, в основном, устраиваются на работу в оркестры. Я сознательно шёл к сольной карьере. Сейчас я в год даю порядка шестидесяти сольных концертов.
  
– Ваш гобой застрахован? (Алексей Балашов играет на немецком гобое фирмы «Людвиг Франк» – прим. авт.).

–Нет. Гобой не такой дорогой инструмент, как, скажем, скрипка.

– Ваши интересы простираются за пределы «чистых» академических жанров…

– Мне нравятся литературно-драматургические композиции. Недавно с успехом показали программу «Лики Шекспира. Отражения» с чтецом, органом и контратенором. Вместе с супругой, художником, искусствоведом Ксенией Фёдоровой мы начали работать над неким экспериментальным синтетическим театром, в котором сочетаются музыка, драма, графика и даже песочное шоу.

– Какая музыка будет звучать на концерте?

– Первое отделение – музыка барокко. Гобой в эпоху барокко был столь же востребован, как и скрипка. Бах, Альбинони много писали для гобоя, Гендель сам был гобоистом. Во втором отделении прозвучит музыка англичанина Ральфа Воан-Уильямса и итальянца Антонио Паскулли, гобоиста-виртуоза, которого современники называли «Паганини гобоя». Он практиковал «перманентное дыхание», которым никто, кроме него, не владел. Он написал огромное количество музыки для гобоя, которую никто, кроме него, не мог исполнить.
  
А мы с «Премьер-оркестром» попытаемся это сделать.

Нелли Тен-Ковина

Фото Олеси Копытько