У каждого из нас свой Рахманинов. Он не просто наш великий соотечественник, но, как это ни странно, и… современник. Невероятная искренность его музыки преодолевает расстояния и время – сегодня произведения Сергея Васильевича, пожалуй, звучат ещё актуальнее, чем 100 лет назад. Музыка Рахманинова – над временем. Она о вечном…
Мы предлагаем вспомнить пять неочевидных фактов из жизни композитора.

Гениальный прогульщик

В детстве Серёжа, обучаясь в «младшем отделении» Санкт-петербургской консерватории, больше любил кататься на коньках, чем заниматься музыкой. Он виртуозно водил за нос родителей, переделывая «колы» на приличные четвёрки. Когда обман раскрылся, юношу отдали на перевоспитание к известному жёсткими методами московскому пианисту и педагогу Николаю Звереву. Сергей Васильевич не всегда был прогульщиком: на выпускном экзамене по композиции за оперу «Алеко» 19-летний композитор получил пять с тремя плюсами от П.И. Чайковского и Большую золотая медаль от консерватории.

Рукописи не горят

Провал Первой симфонии (1897 г.) дорого обошелся Сергею Рахманинову. У него началась продолжительная депрессия, из которой его вытащил психотерапевт Николай Даль. «Симфонию не покажу и в завещании наложу запрет на смотрины», писал Рахманинов. Николаю Далю посвящён Второй фортепианный концерт, ставший трамплином к всемирной славе композитора. Партитура же Первой симфонии была утеряна, но уцелели оркестровые партии – те самые «свидетели» её провала. После смерти композитора их свели воедино. Сказано же, рукописи не горят…

Самое грустное Рождество

Сергей Васильевич очень любил Рождество. Обычно сосредоточенный и даже суровый, в кругу родных и друзей он становился душой компании. Только одно Рождество было для него трагичным, когда 23 декабря 1917 года он с семьей отправился «в двухмесячное турне по Швеции и Норвегии». Навсегда… Европа и Америка встретили русского пианиста и дирижёра как триумфатора. В Америке ему приходилось даже ночевать в железнодорожном вагоне, чтобы сбить со следа вездесущих журналистов. Однако как композитор на чужбине Сергей Васильевич замолчал на долгих десять лет.

Кое-что из жизни вертолётов

Сергей Васильевич считал своим долгом помогать соотечественникам за рубежом. Возможно, авиация осталась бы без вертолётов, если бы не помощь Рахманинова Игорю Сикорскому, основоположнику вертолётостроения. В 1923 году на куриную ферму под Нью-Йорком, где работал над изобретениями Игорь Сикорский, пришёл элегантный господин и выписал чек на 5000 долларов. На эти деньги был построен самый большой на то время двухмоторный S-29-А. Любопытно, что на этом летательном аппарате перевозили в Белый дом рояль для супруги президента.

Письмо Сталину и помощь фронту

Во время Великой Отечественной войны миллионы долларов, собранные на благотворительных концертах, Сергей Васильевич отправлял на нужды Советской армии. Вскоре после победы под Сталинградом Рахманинов написал письмо Сталину: «Теперь я уверен, что моя Родина победит агрессоров. Я восхищен и тем, что вопреки тяжелейшим испытаниям музыкальная культура борющейся России, в том числе русского народа, продолжает удивлять мир, жива и всячески развивается». Сталин пригласил Рахманинова вернуться в Россию и даже (в 1943-м!) привёл в порядок его усадьбу в Ивановке. Сергей Васильевич даже собирался создать Сталинградскую симфонию, о чём написал Д.Д. Шостаковичу. Он собирался вернуться на Родину и даже дважды встречался с советским послом. Но… 28 марта 1943 года композитор умер, не дожив до 70-летия несколько дней.