Мария Тернавская, директор муниципального концертного зала:
— Приобретения этого щипкового инструмента Кубанский симфонический оркестр ждал давно. Когда арфа появилась, у нас с Денисом Валерьевичем Ивенским возникла идея: почему бы не сделать камерный концерт-презентацию арфы с оркестром и не пригласить, например, яркую московскую арфистку Анну Шкуровскую? Она много гастролирует по России и странам Европы, у нас выступала в составе камерного трио: Анна — солистка оркестра Ad Libitum, постоянная участница Московских арфовых фестивалей, международных фестивалей «Музыка для арфы десяти столетий», «Московская осень» и др.
Мы обратились к ней с вопросом о репертуаре, Анна предложила несколько сочинений на выбор, мы с Денисом Валерьевичем обсудили их. И вот уже 25 мая в 19.00 новая арфа впервые будет солировать в камерном концерте Кубанского симфонического оркестра.
Денис Ивенский, главный дирижер Кубанского симфонического оркестра:
— Большинство концертов с солирующей арфой — для камерного состава оркестра: наверное, потому что арфа не такой громкий инструмент. В первом отделении вместе с Анной Шкуринской мы сыграем Два танца для арфы и струнных К. Дебюсси и Концертино для арфы и струнного оркестра Ж-М. Дамаза, не самого часто исполняемого французского композитора ХХ века. Во втором отделении будет звучать очень интересная симфония № 21 Моцарта, мы ее никогда не играли: она исполняется сокращенной струнной группой оркестра — тем же составом инструментов, что и во времена Моцарта, — и всего лишь четырьмя духовыми, двумя флейтами и двумя валторнами.
Наша новая арфа родом из Санкт-Петербурга, хорошей, хоть и не самой редкой модели. У фабрики музыкальных инструментов им. А. Луначарского, которая перестала существовать в «нулевые», была одна очень удачная модель: питерская фирма доработала ее и стала выпускать. Мы свою арфу ждали, как минимум, полгода: нам периодически присылали фото ее готовности, потом мы выбирали цвет и рисунок на деке — это я предоставил нашей Арине, ей же играть — в итоге у арфы и рисунок скромный, и цвет темный, благородный, а не рыжий, жженый.
Арфу везли в контейнере, мы ее в МКЗ встретили, распаковали и оставили на сутки в покое для акклиматизации. На следующий день пришла Арина и стала ее потихоньку настраивать: арфе нужно время, чтобы разыграться, струны у нее постоянно «ползут» — и еще примерно полгода она будет так себя вести, пока не наберет форму. И весь следующий месяц наша арфистка каждый день приходила, чтобы настраивать инструмент.
Арина Логинова, арфистка Кубанского симфонического оркестра:
— Я никогда не думала так: арфа - такой красивый инструмент, стану арфисткой. Арфа меня выбрала сама: я начинала заниматься фортепиано, и лет с двенадцати в школе искусств № 10 оно было моей специальностью, а арфа — вторым инструментом, потому что его преподавала замечательный педагог моего брата Вера Васильевна Богатырева. Потом с фортепиано не сложилось, я даже хотела бросить музыку, но мама — она у меня не из тех, кто верит в миф, что арфа портит осанку — меня уговорила: ну, может, мы попробуем? И как-то пошло: мне было интересно и хорошо, нравился сам процесс.
Я поучилась в нашем музыкальном училище им. Римского-Корсакова, а после первого курса перевелась в Санкт-Петербург, тоже в училище Римского-Корсакова, проучилась там три года, но диплом получила здесь. Когда вернулась перед началом прошлого сезона, мой училищный педагог Марина Петровна Чернолихова «сосватала» меня в оркестр.
Арфа — один из самых старых инструментов: считается, что ее прародитель — лук, точнее его тетива. Еще арфа — символ Ирландии. Есть разные виды арф: ирландская без педалей меньше, со специфическим тембром и больше используется в народной музыке, а классическая педальная арфа — в симфоническом оркестре. У классической арфы семь педалей, и у каждой три положения: они — как черные клавиши фортепиано, так что у арфистов все бемоли, диезы и прочая альтерация переключаются ногами. Арфа, конечно, — лучший «тренажер» для координации: руки у тебя играют одним образом, ноги — абсолютно по-другому, а сам ты должен еще успевать смотреть на дирижера.
Старые советские арфы, которым лет по 40-50, все сделаны на ленинградской фабрике музыкальных инструментов им. Луначарского. Арфы — не скрипки, которые с возрастом становятся лучше, все совсем наоборот: с годами механизм изнашивается, дерево устает. Оркестровую арфу, на которой я прежде играла в оркестре, в принципе можно было отремонтировать, и она бы даже стала лучше, но «старушечкой» быть бы не перестала. Новая арфа тоже этой питерской фабрики — буквально несколько лет назад она возобновила производство арф: в Петербурге арфы делают лучше, чем в Москве.
Новый инструмент прежде всего надо обыграть: и струны сначала тугие, и по звуку наша новая арфа поначалу тоже глуховата — где-то месяц-два уйдет, чтобы разыграть ее: чтобы весь диапазон зазвучал, достаточно играть даже просто гаммы, но — каждый день.
Арфа не такой уж удобный инструмент, не скрипочка, которую под мышку взял аккуратненько и пошел. Чтобы перенести ее, ты должна найти двух или трех мальчиков — арфа весит 36-37 кг. Она коварна не только в смысле размеров и переноски — арфа очень капризна и моментально реагирует на изменения влажности и температуры: строй начинает «плыть». А поскольку за настройку и уход за арфой в оркестре отвечает арфистка, то есть я, нужно приехать задолго до репетиции, чтобы все 47 струн звучали чистенько-чистенько — их все надо успеть проверить, пока не набежала толпа других музыкантов.
Бывает, настроишь струну — я играю на жильных: они звучат лучше нейлоновых, но быстрее изнашиваются — а она через двадцать минут опять «поплыла» и соседние за нею. Вроде как ты в этом не виновата, но чтобы такое дело не произошло во время концерта, приходится постоянно над арфой дрожать.
Анастасия Куропатченко
Фото Максим Тишин
21.05.2018 год
